Страсбург осуждает Грузию за содержание под стражей бывшего премьер-министра – влияние нарушения статьи 18

Эта статья директора ЕHRAC профессора Филипа Лича была впервые напечатана в блоге в Европейском журнале международного права (European Journal of International Law Talk!) 2-го августа 2016 г. Вместе в Отаром Кахидзе (адвокатская фирма 'BGI legal' в Тбилиси) он представляет перед Европейским Судом по правам человека Вано Мерабишвили в его деле.

Иване Мерабишвили на предварительном слушании своего дела. (Reuters)Иване Мерабишвили на предварительном слушании своего дела. (Reuters)

В декабре 2013 г. бывшего премьер-министра Грузии Вано Мерабишвили вытащили среди ночи из своей камеры в тбилисской тюрьме и с покрытой головой увезли в неизвестном направлении. По прибытии он увидел, что находится перед Главным общественным обвинителем и главой грузинской тюремной службы. Мерабишвили предложили «сделку» и попросили дать информацию о смерти бывшего премьер- министра Зураба Жвании в 2005 г., а также предоставить информацию о секретных счетах в офшорных банках, которыми, как они утверждали, владел бывший президент Михаил Саакашвили. Мерабишвили не согласился ни на какие сделки, считая это теорией заговора и абсурдом. Тогда Главный обвинитель заявил Мерабишвили, что условия его содержания ухудшатся, если он не согласится на сотрудничество с властями. В своём заявлении в Европейский Суд Мерабишвили сообщил, что «сделка» предполагала также его освобождение и гарантировала выезд из страны для него и его семьи.

Через три дня после этого инцидента, когда Мерабишвили предстал в следующий раз перед городским судом в Тбилиси, он описал то, что случилось с ним. Тотчас же премьер-министр, министр тюрем и Главный общественный обвинитель все стали отрицать, что такое вообще произошло, и отказались наотрез от призывов провести расследование.

Однако, в своём решении, опубликованном 14 июня, Европейский Суд по правам человека назвал утверждения Мерабишвили «особенно правдоподобными и убеждающими": это было главным в принципиально новом выводе Суда, что права бывшего премьер-министра были нарушены по статье 18 Европейской Конвенции прав человека из-за его предварительного заключения под стражу. Это первый такой вердикт в Грузии.

В месяцы после победы коалиции Грузинская Мечта на парламентских выборах в октябре 2012 г. Мерабишвили, как лидер предыдущей партии руководства Единое Национальное Движение (ЕНД), подвергся ряду обвинений в преступлениях, которые закончились в феврале 2014 г. его осуждением по ряду преступлений, включая подкуп голосов и незаконное присвоение имущества. Он получил пять лет тюремного заключения. Его дело, которое было подано в Европейский Суд в 2013 г., оспаривало правомерность его предварительного заключения под стражу (не его обвинение). Страсбургский суд признал, что предварительное заключение под стражу Мерабишвили было основано на разумном подозрении о совершении им преступлений во время исполнения государственной должности, но очень важно, что он также нашёл, что органы обвинения использовали это как возможность получить рычаг для расследования обстоятельств смерти бывшего премьер-министра и провести расследование финансовой деятельности бывшего президента, цели, которые были названы «полностью не относящимися к делу». Суд нашёл необходимым напомнить грузинским властям, что перспектива содержания под стражей не может быть использована как средство осуществления морального давления на подсудимого и заметил, что премьер министр, министр тюрем и Главный общественный обвинитель были «несомненно против» призывов к объективному и тщательному расследованию случившегося в декабре 2013 г.

Статья 18 является одной из наименее чётких положений в Европейской Конвенции, утверждая что:

"ограничения, разрешённые по данной Конвенции, в отношении указанных прав и свобод не должны применяться для иных целей, нежели те, для которых они были допущены. В сущности, это предотвратит применение государственными властями ограничений на права «для неявных целей», и это обычно применялось в ситуациях, когда власти обвинялись в усилении «политических преследований».

Страсбургский Суд очень редко находит нарушения статьи 18, не потому что это очень не просто доказать, что органы обвинения произвольно превысили свои полномочия. Суд налагает «очень точный критерий доказанности» на любого, желающего установить нарушение этого положения:

…. Заявитель, утверждающий, что его права и свободы были неправомерно ограничены, должен убедительно показать, что реальная цель властей была не та, которая указана (или как можно вполне разумно понять из контекста). Простое подозрение, что власти использовали свои полномочия для какой-то другой цели, не определённой в Конвенции, не является достаточным для того, чтобы доказать, что статья 18 была нарушена.

Например, в решении от 2011 г. по делу Ходорковский против России о нарушении статьи 18 - жалобы Михаила Ходорковского, бывшего члена совета директоров и главного акционера нефтяной компании Юкос о том, что его арест, заключение под стражу и обвинение были политически мотивированным, были отклонены Судом. Признавая, что «некоторые подозрения» возникли в его деле, у Суда не было адекватного доказательства, чтобы установить злоупотребления всей юридической машины с самого начала, как утверждал заявитель. Не установив повторно нарушения статьи 18 в решении от 2013 г. относительно Ходорковского и его партнёра по бизнесу Платона Лебедева, Суд пришёл к заключению, что «обвинения против заявителей были серьёзными, что дело против них имело «здоровую суть» и что даже, если за их преследованием стояли разные намерения, это не даёт им иммунитета от того, чтобы нести ответственность за обвинения».

Однако, бывший премьер-министр Украины Юлия Тимошенко и Юрий Луценко, бывший министр внутренних дел Украины, использовали успешно статью 18 - как и в деле Мерабишвили вскоре после смены власти их обвинили в превышении полномочий и судили. Суд нашёл, что контекст в деле Мерабишвили «несомненно напоминает» эти два украинских дела. В Азербайджане обвинения, предъявленные оппозиционному политику Ильгару Маммадову, как выяснилось, имели цель заставить его замолчать или наказать его за критику правительства, и дело правозащитника Расула Джафарова получило подобное решение в марте этого года.

В своих выводах в пользу Вано Мерабишвили Европейский Суд принял во внимание более широкий контекст в Грузии. Многие международные наблюдатели, включая политических деятелей в других государствах и международных организациях, выразили свою озабоченность относительно возможного использования уголовного дела против Мерабишвили для скрытой политической цели. Решение также приняло во внимание опасения, выраженные Советом Европы, ОБСЕ и Европейским Парламентом, относительно обвинений многих вышестоящих чиновников Единого Национального Движения, работавших в прежнем правительстве.

Что ожидать в теперешней ситуации? Министр юстиции Тея Цулукиани, сразу подтвердила, что будет организовано расследование инцидента, произошедшего в декабре 2013 г. В Грузии проходили активные дебаты о последствиях решения Суда - хотя Мерабишвили был осуждён и заключён под стражу - в какой степени решение Европейского Суда показывает, что уголовное дело в целом было запятнано? Значит ли это, что Мерабишвили нужно снова судить или даже освободить? В любом случае, такое отношение к политическим оппонентам весьма нарушает доверие к Грузии, как к демократическому государству, которое соблюдает нормы закона. Выводы Суда показывают, что для того, чтобы удовлетворить требованиям, считаться полностью функционирующим демократическим государством и восстановить общественное доверие, срочно нужны дальнейшие систематические реформы юридической системы.

Отказ от ответственности:

Это не публикация УВКБ ООН. УВКБ ООН не несет ответственности за его содержание и не обязательно одобряет его. Любые высказанные мнения принадлежат исключительно автору или издателю и не обязательно отражают точку зрения УВКБ ООН, Организации Объединенных Наций или ее государств-членов.