Украина: Ополченцы захватывают и пытают гражданских лиц

Поддерживаемые Россией ополченцы на востоке Украины произвольно задерживают гражданских лиц, подвергают их пыткам и унижающему человеческое достоинство обращению, а также задействуют в принудительном труде. Кроме того, захваченные гражданские лица используются в качестве заложников.

С апреля 2014 г. вооруженные сторонники самопровозглашенных Донецкой Народной Республики (ДНР) и Луганской Народной Республики (ЛНР) захватили в общей сложности несколько сотен гражданских лиц - преимущественно подозреваемых ими в нелояльности, включая журналистов, активистов из числа сторонников киевских властей и религиозных активистов. В ряде случаев ополченцы захватывали родственников таких лиц.

«Пророссийские ополченцы систематически совершают вопиющие преступления в отношении задержанных, - говорит Хью Уильямсон, директор Хьюман Райтс Вотч по Европе и Центральной Азии. - У нас есть все основания самым серьезным образом опасаться за безопасность любого человека, захваченного ополченцами на востоке Украины».

В августе исследователи Хьюман Райтс Вотч на востоке Украины документировали 20 эпизодов захвата гражданских лиц ополченцами и проинтервьюировали 12 человек, утверждавших, что после захвата их били, в том числе ногами, кололи или резали ножом, прижигали сигаретой или подвергали имитации казни. По меньшей мере шестерых использовали в качестве заложников для получения выкупа или обмена на захваченных украинскими силовиками ополченцев. Еще один, насколько известно, на момент подготовки этого материала ожидает обмена.

Трое фигурантов документированных нами эпизодов на момент подготовки этого материала по-прежнему удерживались ополченцами в Донецке.

Бывшие пленники рассказали Хьюман Райтс Вотч, что ополченцы держали их на своих базах в Донецке, Славянске и Макеевке, в том числе в зданиях СБУ и местных администраций. 17 августа наши сотрудники были свидетелями того, как представитель ДНР в здании СБУ в Донецке зачитывал список из 55 фамилий большой группе местных жителей, пришедших в поисках пропавших родственников. Жители подтвердили нам, что списки захваченных ополченцами гражданских лиц зачитываются СБУ каждый вечер.

Мы также ознакомились со списками захваченных лиц, которые вели ополченцы в Славянске и которые были обнаружены в здании городского СБУ после перехода Славянска под контроль украинских сил. Некоторые фамилии в этих списках совпали с теми, которые фигурировали в документированных нами эпизодах.

Хьюман Райтс Вотч также обеспокоена сведениями о внесудебных казнях и других случаях смерти захваченных гражданских лиц. Так, в нашем распоряжении оказались три смертных приговора гражданским лицам, предположительно вынесенные военно-полевым судом ополченцев в Славянске. На двух содержалась пометка «приведен в исполнение».

Хьюман Райтс Вотч не располагает независимым подтверждением того, действительно ли названные в приговорах лица были расстреляны, однако известно, что в июле интернет-ресурс Buzzfeed и двое иностранных журналистов обнаружили в Славянске аналогичные приговоры, «подлинность которых засвидетельствовал человек, которого самого судил такой 'трибунал'». Один из бывших пленников, которого мы интервьюировали в августе, заявил, что был свидетелем допроса человека, труп которого со следами пыток нашли через несколько дней.

Точное число гражданских лиц, захваченных ополченцами с апреля на востоке Украины, Хьюман Райтс Вотч установить не удалось. В докладе Управления верховного комиссара ООН по правам человека от 15 июля приводилась цифра МВД Украины - 717 человек. Это число включало гражданских лиц и украинских силовиков, «похищенных вооруженными группировками на востоке Украины» с середины апреля по середину июля.

В конце августа неправительственная организация Центр освобождения пленных, организованный бывшими офицерами украинских вооруженных сил, обнародовал список из 501 человек, по освобождению которых на тот момент велась работа. По меньшей мере 129 были обозначены как гражданские лица.

Днепропетровский психолог, работавший с несколькими людьми, которые подверглись пыткам после захвата ополченцами, описывала нам их как «глубоко травмированных», «крайне напуганных», «испытывающих высокий уровень стресса». Один, по ее словам, был весь в синяках от жестоких побоев, «смотрел в одну точку, не говорил и не реагировал на речь, хотя ранее не страдал расстройствами психики, и нуждался в срочной госпитализации». Киевский адвокат-правозащитник, которая занималась делами шестерых бывших пленников, рассказывала Хьюман Райтс Вотч, что всех ее клиентов после захвата избивали, а некоторые утверждали, что их пытали током, кололи ножом и прижигали сигаретой.

Статья 3 четырех Женевских конвенций 1949 г. и Дополнительный протокол II (статья 4.2), рассматривающие вопросы вооруженных конфликтов немеждународного характера, запрещают захват заложников и похищение гражданских лиц. Как одна из сторон конфликта, ополченцы вправе задерживать военнослужащих противника или других лиц по соображениям безопасности - с соблюдением процессуальных норм. Однако Хьюман Райтс Вотч установлено, что ополченцы выходят далеко за рамки дозволенного гуманитарным правом, фактически похищая гражданских лиц по одному подозрению в нелояльности и используя некоторых из них в качестве «разменной монеты», как публично заявил один из бывших руководителей ДНР.

Пытки и жестокое и унижающее достоинство обращение в отношении лиц, лишенных свободы, безоговорочно запрещаются международными нормами о правах человека и гуманитарным правом, и государства обязаны привлекать к ответственности причастных к таким фактам. «Власти самопровозглашенных образований на востоке Украины должны немедленно освободить всех произвольно удерживаемых лиц, положить конец произвольным задержаниям, внесудебным казням, захвату заложников и пыткам захваченных лиц и обеспечить гуманное и уважительное обращение со всеми, кто лишен свободы - будь то гражданские или военные, - говорит Хью Уильямсон. - Россия должна использовать свое влияние на ополченцев, чтобы прекратить эти преступления и обеспечить привлечение к ответственности виновных».

Гражданские лица, которые остаются захваченными

Хьюман Райтс Вотч документировала случаи с художником, политическим активистом и предполагаемым критиком ДНР, которые на момент подготовки этого материала оставались захваченными ополченцами в Донецкой области.

Сергей Захаров

47-летнего художника из Донецка Сергея Захарова забрали 6 августа 2014 г. за карикатуры на руководство ополченцев. На момент подготовки этого материала он содержался в здании СБУ в Донецке.

В июле Захаров создал анонимную арт-группу «Мурзилка», которая размещала в интернете и в центре Донецка карикатуры на бывшего министра обороны ДНР Игоря Стрелкова (Гиркина), высмеивающие ДНР. Брат Сергея Захарова, Андрей, рассказал Хьюман Райтс Вотч, что 6 августа в дом к Сергею ворвались вооруженные ополченцы, обыскали дом и гараж, усадили Сергея в машину, погрузили туда технику, рисунки и увезли. Родственники художника узнали о случившемся от соседей. Через несколько дней представители ДНР подтвердили семье, что Захаров содержится в здании СБУ и находится «под следствием».

Андрей Захаров рассказывал Хьюман Райтс Вотч:

Мурзилка стала довольно популярной в фейсбуке, журналисты выходили на Сергея, просили интервью… Он одно интервью дал за день до того, как за ним пришли ДНРовцы. Вечером 6 августа [со слов соседей] вооруженные люди подъехали на микроавтобусе, окружили дом, как будто брали опасного преступника… В доме после обыска все перевернуто. Забрали компьютер Сергея, другую технику, все его рисунки, материалы. А сколько его еще держать будут - не сказали, не сказали, в чем его обвиняют и чем ему это может грозить.

17 августа Сергея Захарова ненадолго отпустили, велев на следующий день явиться в здание СБУ за документами и вещами. На следующий день он перед СБУ зашел в больницу проверить травмы, полученные при побоях: среди прочего были выявлены переломы нескольких ребер. Подруга Сергея пришла с ним к зданию СБУ и осталась ждать его у входа. Она прождала до позднего вечера. На вопросы относительно зашедшего охранники отвечать отказались. Позднее на той же неделе представители ДНР сообщили родственникам, что Сергей «арестован на 30 суток» в качестве наказания за его действия.

Дмитрий Потехин

7 августа ополченцами ДНР в Донецке был захвачен известный прокиевский активист Дмитрий Потехин, прибывший в город днем ранее, насколько известно, для того, чтобы понять, насколько город пострадал от обстрелов. По словам родственников, руководство ДНР обвиняет Потехина в шпионаже, и он остается заложником. По имеющимся сведениям, ополченцы ведут переговоры об обмене Потехина..

Семья Потехина узнала о его захвате 12 августа, когда через социальную сеть на них вышел некий человек, утверждавший, что его вместе с Дмитрием держали на базе ополченцев на заводе «Изоляция» в Буденовском районе Донецка. Этот человек сообщил, что Потехина обвинили в шпионаже, но не избивали.

В течение двух следующих недель еще несколько источников подтверждали родственникам, что Потехина держат на заводе «Изоляция», что пыткам он не подвергается и что ведутся переговоры о его обмене.

25 августа родители Потехина сообщили Хьюман Райтс Вотч, что узнали его на одной их фотографии с «парада пленных», прошедшего в Донецке накануне.

«Николай Николаев» (настоящее имя не разглашается)

54-летний Николаев был захвачен ополченцами в Донецке 16 августа. 17 августа его жена «Анна» (настоящее имя не разглашается) получила подтверждение того, что Николая держат в здании СБУ, однако ей не удалось выяснить, по какой именно причине.

Анна рассказала Хьюман Райтс Вотч, что, вернувшись домой поздно вечером 16 августа, она обнаружила, что в квартире «все перевернуто», а мужа дома не нет. Соседи рассказали ей, что вечером в квартиру зашли несколько вооруженных людей, провели обыск, увезли с собой Николая и забрали кое-что из вещей. Осмотревшись, Анна обнаружила отсутствие документов, телефона и ноутбука мужа, а также денег.

На следующий день Анна услышала имя мужа, когда в здании СБУ зачитывали список задержанных (55 фамилий). Представитель ДНР, сказал Анне, что не знает, в чем обвиняется ее муж, и сколько его еще продержат.

Анна рассказала:

Он ни на какие митинги не ходил. Может быть, во ВКонтакте что-то про ДНР написал критическое… Но я больше боюсь, как бы его не объявили шпионом. Он ездит на работу на велосипеде, а ДНР велосипедистов считают наводчиками… У нас есть соседи неприятные, они могли донести ДНРовцам, просто чтобы нам было плохо… [ДНРовцы] на мои вопросы не отвечают, только говорят, что «разбираются».

Как представляется, на момент подготовки этого материала Николаев оставался в здании СБУ.

Захват в заложники родственников лиц, подозреваемых в нелояльности

Активисты из Донецка и Луганска, которые занимаются работой по освобождению захваченных лиц, сообщили Хьюман Райтс Вотч, что в последние месяцы они документировали со стороны ополченцев несколько случаев захвата или угроз в отношении родителей активистов или журналистов из числа сторонников киевских властей, уехавших по соображениям безопасности. Такие действия преследуют цель заставить родителей уговорить детей вернуться и сдаться самопровозглашенным властям. Хьюман Райтс Вотч документировала один такой эпизод в Донецкой области.

Ирина и Валерий Ищенко

9 августа в Донецке вооруженные люди ворвались в квартиру супругов Ирины и Валерия Ищенко, затолкали обоих в машину и увезли. Их продержали до 19 августа, большую часть времени - на базе ополченцев на донецком заводе «Изоляция», после чего отпустили, не отдав документов. Как представляется, захват супругов Ищенко был связан с их дочерью Викторией, которая работала на украиноязычный медиапортал и двумя месяцами ранее уехала из Донецка.

Сама Виктория Ищенко рассказала Хьюман Райтс Вотч, что 9 августа мать позвонила ей около 15:40, сказала, что в дверь ломятся ДНРовцы. Ирина так и не открыла, и они ушли, пригрозив вернуться и выломать дверь. В течение нескольких следующих часов Виктория безуспешно пыталась дозвониться до родителей. Позднее в тот же день соседи по лестничной площадке рассказали ей, что произошло. Виктория передала нам услышанное от соседей:

Соседи услышали шум, выглянули, увидели, что дверь квартиру моих родителей открыта. Они зашли, увидели двоих в штатском и одного в камуфляже с оружием, которые там что-то искали. Они соседей быстро выставили, но мама успела сказать: «Это из-за того наша дочка - журналист». В общей сложности они проведи в квартире четыре часа. В восемь вечера они вывели родителей, забрали компьютер и еще кое-что из техники.

Виктория Ищенко работала на украиноязычном медиапортале Ngo.donetsk.ua, который прекратил деятельность летом 2014 г. В 2013 г. она принимала участие в тренинге по информационным технологиям, проводившемся при поддержке посольства США в Украине. По ее словам, в тот же день, когда забрали ее родителей, вооруженные ополченцы приходили к родителям еще одной активистки из числа сторонников киевских властей, которая также несколькими месяцами ранее уехала из Донецка. Ополченцы угрожали взять родителей в заложники до тех пор, пока их дочь не вернется и не сдастся самопровозглашенным властям. Дочери звонил некий человек и от имени ДНР требовал, чтобы она вернулась в Донецк, если ей родители дороги. Самим родителям на данный момент вреда не причинили.

Применение пыток к активистам, захваченным ополченцами

С апреля Хьюман Райтс Вотч документировала более двух десятков эпизодов, когда ополченцы подвергали пыткам политических активистов, захваченных ими в Донецке, Славянске, Макеевке и Луганске. В период нашей работы в Украине в августе мы документировали еще несколько таких случаев.

Дмитрий Клугер, Виктор Левчук и Ольга Клименко

Трое активистов из числа сторонников киевской власти были захвачены ополченцами в Донецке в мае, удерживались в течение шести дней и подвергались пыткам и принудительному труду.

Как рассказал 35-летний Дмитрий Клугер, около полудня 22 мая на выезде из Донецка его машину, в которой находились также Виктор Левчук и Ольга Клименко, остановила милиция. Милиционеры созвонились с властями ДНР, после чего на место быстро подъехали ополченцы и забрали всех троих в здание СБУ в Донецке. Там всех троих обыскали вооруженные люди в камуфляже, Клугера и Левчука посадили в маленькую камеру в подвале, Клименко - в отдельную камеру. Клугеру натянули на глаза кепку и замотали скотчем.

Через час Левчука вывели на допрос. Примерно еще через два часа Клугера отвели на второй этаж. Ему удалось рассмотреть, что трое мужчин, которые его допрашивали, были в армейском камуфляже. Еще двое стояли сзади и время от времени били его кулаками и ногами. При «допросе» присутствовали еще пять человек:

Меня спрашивали про Евромайдан. Еще хотели знать, не работаю ли я в избиркоме [на президентских выборах 25 мая]. Я сказал что да, работал в одном избиркоме, они кричать стали: «Сколько тебе заплатили? Что ты для них делал?» Двое сзади били, когда невнятно отвечал или с иронией или просто думал слишком долго. Били по голове, по почкам, под дых. Один приставил мне пистолет к голове, нажал на курок. Пистолет оказался не заряжен. Минут сорок избивали… Потом Череп, старший этой группы, обратно меня в подвал отвел, сказал, что печень мне вынет, если я не выманю им председателя избиркома… Этот допрос был - чтобы сломать. Ничего узнать они у меня не хотели.

По словам Клугера, на следующий день охранники дали ему камуфляж вместо окровавленной одежды и отвели во двор СБУ, где оказалось еще восемь захваченных людей, в том числе - председатель избиркома из Донецка Руслан Кудрявцев. Задержанных разбили на две группы. Первую группу ополченцы отправили набивать мешки песком для блокпостов, вторую - сдирать изоляцию с медных проводов. Клугер был во второй группе. По его словам, пока они работали, согнувшись над мотками провода, охранники все время били их кулаками и ногами по спине, рукам и ногам - подгоняли, сопровождая это криками, что пленники - это «убийцы, нанятые киевской хунтой». Вечером Клугера отвели обратно в подвал, дали пару пинков и сказали, что у него есть два часа поспать перед новым допросом.

В тот вечер Клугер предпринял безуспешную попытку вскрыть себе вену ключом, который ему удалось спрятать от ополченцев. Потом он пытался повеситься на шнурках и потерял сознание, придя в себя, когда ополченцы облили его водой.

На следующий день ополченцы отвезли Клугера и Левчука, которому на допросе предыдущей ночью выбили плечо, в травмпункт. Оба были в синяках, Клугер с порезами. Врач вправил Левчуку вывих, диагностировал у Клугера сотрясение мозга и настоятельно рекомендовал ополченцам оставить обоих в больнице. Те ответили, что сами «полечат», и отвезли обоих назад в СБУ. В течение следующих трех дней Клугера оставили в камере отлежаться.

26 мая Клугера снова вывели на работу. Вечером его привели в комнату, где сидел командир ополченцев с позывным «Керчь» (утверждавший, что он крымчанин) и беседовал с Левчуком, Клименко и Кудрявцевым. По словам командира, они могли быть свободны: он дал понять, что их и нескольких украинских силовиков «обменяли» на ополченцев. Всех четверых сразу после этого отпустили.

30 мая Клугер подал заявление в СБУ в Киеве по факту пыток и прошел обследование, по результатам которого у него выявили перелом основания черепа, разрыв барабанной перепонки и острый атит, а также множественные гематомы.

Адвокат Левчука Евгения Закревская сообщила Хьюман Райтс Вотч, что у ее клиента помимо вывиха плеча имеются повреждения на голове, множественные гематомы на лице и шее, повреждения мягких тканей лица и ожог от сигареты на руке. По словам Клугера, Клименко ополченцы били не так сильно, как мужчин, однако ей неоднократно наносились удары по голове, а на одном допросе ее ударили по лицу так сильно, что она упала со стула на бетонный пол и получила множественные ушибы.

Анна Гузь и Федор Меньшаков

В конце мая ополченцы захватили прокиевских активистов 30-летнюю Анну Гузь и 28-летнего Федора Меньшакова и пять дней продержали их в заложниках в здании милиции в Макеевке (Донецкая область). Оба подверглись пыткам и были отпущены в рамках обмена на украинских силовиков.

Анна Гузь рассказала Хьюман Райтс Вотч, что около 08:00 27 мая они с Федором проснулись от громкого стука в дверь их квартиры в Донецке. Стучавшие кричали, что они - от ДНР. Когда Анна открыла дверь, она увидела несколько вооруженных людей в армейском камуфляже. Они заявили, что Анна и Федор арестованы, наставили на них автоматы, обыскали квартиру, забрали ноутбук, камеру, мобильные телефоны, кредитки и листовки за единую Украину. Они также сорвали со стены украинский флаг со словами: «Вы что, не знаете, что украинские флаги с 11 мая [референдум о статусе ДНР] запрещены на территории ДНР?» После этого этим флагом замотали Анне голову, Федору тоже завязали глаза, вывели обоих на улицу и увезли.

Когда машина остановилась, Анну и Федора отвели в сырой подвал. Через некоторое время Анну перевели в какую-то комнату, усадили на ящик и сняли с глаз повязку. Она увидела двух женщин и двоих мужчин, все - в камуфляже. Затем в комнату вбежал еще один человек в камуфляже с ножом и накинулся на Анну с криками: «Убью! На куски порежу! Ты этот свой украинский флаг жрать будешь!» Он ударил Анну, разбив лицо в кровь. В течение следующих двух часов этот человек подвергал Анну пыткам: избивал, колол ножом, делал надрезы на лице, руках и шее:

Он все время орал и размахивал ножом у меня перед носом… Бил меня по коленям наручниками, потом в одно колено ножом ткнул, проколол где-то на сантиметр и повернул. И во вторую ногу... Он выбегал, потом возвращался, и все начиналось снова. Угрожал, что меня пустят по кругу. Все это продолжалось часа два, а остальные четверо смотрели, как в театре… И тут он говорит: «Голову пригни. Пора с тобой кончать». Полоснул меня ножом по шее. В таком вот состоянии: шея в крови, руки-ноги все порезаны и тоже в крови - порезы-то глубокие - он меня тащит в другую комнату на первый этаж, там люди с оружием. Эти уже вопросы задавали: где я участвовала, чем занимаюсь. Говорили, если жить хочу, то должна других активистов и журналистов к ним выманить.

Поскольку у Анны Гуз было сильное кровотечение, охранники позвали медсестру, которая находилась там же, промыть и перевязать порезы. Эта медсестра тайком сделала Анне обезболивающий укол. Затем ополченцы заставили Анну мыть пол в коридоре, хотя у нее руки все еще кровили через повязки, а после этого - мыть салон машины, в которой на базу привозили убитых ополченцев. Она рассказывала Хьюман Райтс Вотч, что когда мыла салон, на базу приехал командир ополченцев и стал распекать подчиненных: «Вы что сделали? Мозгов нет? Она на обмен идет - что они подумают, как мы с пленными обращаемся?!» На следующий день, тот же человек, который пытал Анну, отвез ее в больницу, поскольку палец на правой руке не переставал кровоточить. Когда они выезжали с базы, Анна увидела вывеску на воротах и поняла, что их держат в УБОПе Макеевки.

В центральной городской больнице Макеевки Анне обработали раны и дали большую дозу антибиотиков. Оставшееся время Анна провела вместе с Федором, который тоже был жестоко избит. На шестой день их - вместе с еще одним пленником, с которым они не были знакомы - обменяли на троих ополченцев, захваченных украинскими силами.

По прошествии двух с половиной месяцев после этих событий у Анны Гуз были еще хорошо различимы шрамы на руках. Она и Меньшаков подали заявления в СБУ Украины.

Случаи захвата и жестокого обращения с журналистами

С апреля 2014 г., по данным СМИ и собственной информации Хьюман Райтс Вотч, включая прямые интервью по 12 эпизодам, целый ряд журналистов - как украинских, так и иностранных - подвергались со стороны ополченцев физическому насилию, захвату, притеснениям, запугиванию и угрозам физической расправы. В некоторых случаях насилие в отношении журналистов достигало уровня, считающегося жестоким и унижающим достоинство обращением. Ниже приводятся три таких случая.

Сергей Лефтер

В середине апреля ополченцы, которые на тот момент контролировали Славянск, в течение 17 дней удерживали и неоднократно избивали 24-летнего украинского журналиста-фрилансера Сергея Лефтера.

Около 19:00 15 апреля Лефтер, который в тот момент находился в Славянске по редакционному заданию, разговаривали в центре города по телефону. К нему подошли двое вооруженных людей, один - в маске, и спросили, что он делает. Лефтер ответил, что он журналист, после чего эти двое отвели его в здание горадминистрации, где несколько ополченцев допросили его, обыскали рюкзак и потребовали сообщить пароль для входа в ноутбук. Журналиста обвинили в том, что он является шпионом - собирает сведения об огневых позициях ополченцев и работает на националистическую украинскую организацию «Правый сектор». Лефтеру было сказано, что его оставят в заложниках.

Ночь Лефтер провел в горадминистрации. На следующий день «народный мэр» Славянска Вячеслав Пономарев приказал доставить его в здание СБУ. Прибыв туда, мэр лично обвинил Лефтера в шпионаже и ударил кулаком в челюсть.

По словам Лефтера, на третий или четвертый день ополченцы допрашивали его с 23:00 до 3 или 4 часов утра. В это время на глазах у него было повязка, но судя по голосам, которые он слышал, в том же помещении допрашивали еще 4 - 5 человек. Когда Лефтер заявил, что он журналист, один из ополченцев несколько раз ударил его в челюсть, выбив один из передних зубов. Потом кто-то столкнул Лефтера на пол и ударил ногой в солнечное сплетение.

На этом допросе Лефтера волокли по полу и в какой-то момент прижгли правую руку сигаретой. Во время интервью с Хьюман Райтс Вотч по прошествии четырех месяцев все еще был заметен небольшой округлой формы след от ожога (Хьюман Райтс Вотч располагает фотографией). По словам Лефтера, в числе тех, кого допрашивали тогда вместе с ним, был Юрий Поправка, тело которого со следами пыток было обнаружено в Славянске 19 апреля вместе с телом прокиевского политика Владимира Рыбака. По словам Лефтера, во время допроса он слышал крики других пленников:

Из них выбивали информацию: как они сюда попали, через какие блокпосты. Слышно было удары и пинки. Слышал, как несколько человек сигаретой прижигали. Еще слышал, как грозились яйца одному отрезать, судя по звукам, снимали с него штаны. Мне тоже этим грозили. Один, вроде, был весь скотчем замотан, и такое впечатление, что когда скотч режут, его тоже режут, так он кричал.

26 или 27 апреля охранники обнаружили, что кому-то из задержанных удалось передать на свободу записку. Лефтера и сидевших с ним в одной камере Артема Дейнеку и Виталия Ковальчука всю ночь допрашивали, Лефтера били по ногам дубинкой. 2 мая около часа дня ополченцы сказали Лефтеру, что он свободен, и отпустили.

Саймон Островский, VICE

21 апреля в Славянске вооруженными ополченцами был захвачен корреспондент VICE News Саймон Островский. Его продержали три дня и неоднократно избивали. Островский рассказал Хьюман Райтс Вотч, что это было связано с его документальной серией «Русская рулетка» и «неудобными вопросами» которые он задавал на пресс-конференциях представителями самопровозглашенных властей в Славянске.

Машину, в которой находились Островский и еще четверо журналистов, 21 апреля остановили на блокпосту ополченцев недалеко от гостиницы в Славянске. Один из ополченцев на блокпосту посветил фонарем в лицо Островскому, сравнил с фотографией и закричал: «Я его взял! Это он!»

Вооруженные люди вытащили журналистов из машины, обыскали, сопровождая это угрозами, и задали несколько вопросов о том, чем они занимаются. Четверых отпустили, Островского доставили в здание СБУ в Славянске. Несколько человек в армейском камуфляже завели его на задний двор, замотали голову, снова обыскали, забрали все вещи и связали руки за спиной. После этого его отвели в подвал и бросили на пол в камере.

Через некоторое время туда зашли несколько человек, которые стали бить журналиста кулаками и ногами по ребрам и ладонью - по голове и ушам. По словам Островского, избиение продолжалось с перерывами примерно с половины второго ночи до начала дня. Камера была холодная и сырая, с потолка которой капала вода.

На следующий день ополченцы привели туда других задержанных, число которых в какой-то момент достигало восьми. Среди них были украинский журналист со своим водителем, местный депутат, местный житель, пойманный при попытке установить веб-камеру возле здания СБУ и активист Евромайдана, которого ополченцы обвиняли в связях с Правым сектором и жестоко избивали. Некоторые к тому моменту находились в руках ополченцев более двух недель и по собственному опыту предупреждали Островского, что того еще ждет «настоящий» допрос, в ходе которого будут сильно бить.

В какой-то момент Островского вывели в другое помещение. Несколько человек стали требовать пароль для входа в ноутбук, за отказ сообщить его ударили дубинкой, спрашивали, работает ли он на ЦРУ, киевские власти или на Правый сектор. Этот допрос продолжался около десяти минут, после чего Островского до утра оставили в этом помещении.

Первые двое суток Островский провел со связанными руками и в основном - с завязанными глазами. Побои прекратились на второй день.

По его словам, самой тяжелой была первая ночь:

Это своеобразная инициация, построенная на насилии. Тебя хотят максимально напугать, заставить подчиняться. Хотят добиться того, чтобы ты сидел, когда прикажут, смотрел в пол, когда прикажут, делал все, что прикажут. Хотят сломить твою волю к сопротивлению, наказать, преподать урок.

В течение трех дней, пока Островский находился в руках ополченцев, представители ДНР делали противоречивые заявления прессе относительно его судьбы и местонахождения.

Павел Каныгин, «Новая газета»

Спецкор «Новой газеты» Павел Каныгин 11-12 мая провел в руках у ополченцев в Донецкой области около 12 часов. Он выполнял редакционное задание по освещению референдума 11 мая о статусе ДНР. Перед этим Каныгин разместил в соцсетях несколько материалов, в которых, в частности, описывал преследование лиц, не поддерживавших референдум.

По словам Каныгина, около 21:00, когда он сидел в Артемовске в кафе с корреспондентом dwest Presse Стефаном Шоллом, к ним подошли четверо и потребовали от Каныгина объяснить свое отношение к референдуму. Затем обоих журналистов отвели на центральную площадь, где к тому времени собралась толпа вооруженных ополченцев и местных жителей. Толпа окружила Каныгина, называя его шпионом и требуя от него сознаться в связях с Правым сектором, СБУ или ЦРУ. Когда Шолл попытался вступиться за коллегу, ему пригрозили, что пристрелят на месте.

Некие люди без оружия повалили Каныгина на землю и стали избивать кулаками и ногами, однако вооруженный ополченец прекратил это, заявив, что Каныгина отвезут в Славянск, где с ним «разберутся в подвале СБУ». Этот ополченец с позывным «Башня», которого в толпе также называли «Леонидыч», заломил Каныгину руки, затолкал в машину и велел сидеть тихо, уткнув голову в колени. На вопрос журналиста, чего от него хотят, «Башня» ударил его локтем в челюсть, повредив зуб. По дороге «Башня» с водителем обсуждали, куда отвезти журналиста, и прикидывали, обменять ли его на «кого-то из наших» или пристрелить в лесу.

В итоге Каныгина привезли на базу ополченцев в поселке Володарка. Несколько вооруженных людей завели его в палатку, забрали ноутбук и рюкзак, приказали раздеться. От журналиста требовали пароли к ноутбуку и телефону, за отказ сообщить били. Когда один из вооруженных людей взял Каныгина в захват и пригрозил сломать ему палец, тот сообщил пароль. Ополченцы стали просматривать файлы и фотографии, время от времени задавая вопросы.

Каныгин рассказал Хьюман Райтс Вотч, что слышал, как ополченцы хвастались по телефону, что «поймали хорошего кадра на обмен» и получали указания. После этого журналиста бросили на пол в машину и отвезли на базу ополченцев из Горловки. Этой группе было приказано переправить Каныгина в Славянск, однако в итоге они забрали у него все деньги (39 тыс. рублей) и разрешили позвонить Шоллу, который предложил все, что у него было - около тысячи долларов. Ополченцы заявили Каныгину, что деньги - это «не выкуп, а взнос на нашу войну».

Шолл сообщил Хьюман Райтс Вотч, что около двух часов ночи ему позвонил Каныгин с просьбой выкупить его у ополченцев. Ополченцы встретились с Шоллом в гостинице в Артемовске, где тот остановился, и взяли деньги. Шолл предполагал, что ему сразу передадут коллегу, однако ополченцы отвезли Каныгина в Горловку, сменили машину, заставили его выпить воду, в которую предположительно было подмешано снотворное, и в итоге привезли в донецкую гостиницу «Ливерпуль».

Каныгин рассказывал Хьюман Райтс Вотч:

После Горловки я ничего не помню. Они заставили меня выпить какой-то минералки, я не хотел пить, но они буквально в горло влили … и через 15 минут я в машине просто отключился. Когда пришел в себя - лежу на кровати в гостиничном номере, одетый, портье меня трясет, говорит - уже полдень, комнату будете на вторую ночь продлевать? Он сказал, что до рассвета меня двое в лобби привезли, спросили номер. Сказал, что они меня под руки вели, но шел я сам, хотя выглядел странно… Я, конечно, очень устал, но это было больше на коматозное состояние похоже, чем на нормальный сон. Скорее всего, в эту минералку что-то подсыпали.

Я позвонил в редакцию. Понятно, что меня так скоро отпустили только благодаря тому, что Шолл сразу связался с коллегами и потом высокопоставленные официальные лица из России по моему поводу звонили их [ДНР] руководству. Эти из Горловки решили, чем везти меня в Славянск, по-быстрому заработать, сколько получится, и просто вытрясли [из нас], сколько было. Через несколько часов после того, как пришел в себя, позвонили … [из ДНР], извинились за «недоразумение» …, обещали вернуть компьютер, кольцо, телефон и деньги. Так и не вернули.

Задержания и пытки религиозных активистов

Вооруженные ополченцы также захватывали, удерживали и пытали последователей неправославных религиозных течений. В своем докладе от 15 июля 2014 г. о ситуации с правами человека в Украине Управление верховного комиссара ООН по правам человека отмечало случай, когда «протестантский пастор и его супруга были похищены и удерживались [ополченцами] в Дружковке (Донецкая область)».

В июле советник министра внутренних дел Украины Антон Геращенко заявил, что в обнаруженной в Славянске братской могиле оказались тела четверых прихожан Церкви Преображения Господня: сыновья пастора Альберт и Рувим Павенко и диаконы Виктор Бродарский и Владимир Величко. 8 июля все они были увезены ополченцами, которые ворвались в церковь во время службы.

Сергей Косяк

Хьюман Райтс Вотч проинтервьюировала пастора Церкви христиан веры евангельской «Ассамблея Божья» Сергея Косяка, жителя Донецка, который рассказал, как его и других религиозных активистов захватывали и избивали ополченцы.

С марта Сергей Косяк координировал ежедневный экуменический молитвенный марафон за единство, мир и согласие «Молись за Украину!» в центре Донецка. По его словам, с апреля по август включительно ополченцами были захвачены 12 участников этого марафона, которых от нескольких часов до нескольких недель держали на базах в Донецке, Макеевке и других населенных пунктах, избивая и угрожая; по меньшей мере трое были подвергнуты имитации казни. По меньшей мере четверых освободили за выкуп. Остальных, насколько было известно Косяку, отпустили без выкупа.

Самого Косяка ополченцы захватили 24 мая. В тот день, придя на место молитвенного марафона, он обнаружил, что их молитвенную палатку снесли, и отправился в горадминистрацию навести справки у знакомых ДНРовцев. Его знакомых на месте не оказалось, и на него набросился агрессивный боец ДНР с криками: «Это он воду мутит! Говорит, что ДНР не угодна Богу, что Бог осуждает сепаратизм! Он с Правым сектором заодно!» Несколько человек избили пастора, после чего его бросили в комнату на восьмом или девятом этаже и пригрозили отвезти в подвал СБУ в Славянск. Вскоре в комнату зашли двое бойцов ДНР, оказавшихся бывшими членами Церкви христиан веры евангельской. Они убедили остальных, что пастор «безобидный», и уговорили отпустить его. Косяк рассказывал:

Я там пробыл примерно четыре часа. Меня били дубинками и молотками. Потом губа была разбита, сломана левая рука, и весь левый бок в синяках.

17 августа, когда пастор был в отъезде, вооруженные представители ДНР ворвались в его дом в Донецке. Они обыскали весь дом, не нашли ничего, кроме личных вещей и религиозной литературы, и ушли.

Косяк также сообщил Хьюман Райтс Вотч, что 3 августа ополченцы похитили его прихожанина и водителя-волонтера Евгения Францука, три недели держали его в окопе и отпустили 23 августа. По словам пастора, прихожанина пыткам не подвергали.

Александр Хомченко

Сергей Косяк также подробно рассказал Хьюман Райтс Вотч о том, как ополченцы захватили и подвергли пыткам Александра Хомченко - члена его общины, а также о захвате двух других участников «марафона» - Валерия Якубенко и Роксоланы Швайки.

8 августа Хомченко руководил марафоном в отсутствие Косяка. Молебен, как всегда, начался в 18:00 в центре Донецка. Примерно через полчаса к молящимся подошли несколько вооруженных ополченцев, сказали, что они из ДНР, спросили, кто главный. Хомченко ответил, что он, так как координировал акцию, пока Косяк был в отъезде. Ополченцы забрали его, Якубенко и Швайку и доставили в здание СБУ. Там, как представляется, выяснилось, что они перепутали Хомченко с Косяком. Когда активистов заводили в здание, один из ополченцев крикнул: «Косяка взяли!»

Всех троих в течение трех часов допрашивали в здании СБУ - сначала вместе, потом по отдельности. Швайку вскоре отпустили, попеняв ей за общение с «сектантами», Хомченко и Якубенко отвезли на базу ополченцев на призывном пункте в Макеевке. Якубенко оттуда отпустили на следующий день, а Хомченко продержали три дня, подвергнув пыткам. Он в качестве водителя-волонтера вывозил людей из районов боевых действий и у него нашли чеки с автозаправочных станций по всей Донецкой области. На основании этого ополченцы заподозрили его в том, что он шпионит на украинских силовиков. Сергей Косяк рассказывал:

Сашу начали бить в Макеевке, избивали жестоко… Он еще говорил, что одних пленников заставляли бить других, а сами смотрели. И если им казалось, что слабо бьют - тогда они сами отлынивающих избивали в наказание. У Саши все тело было в синяках, лицо разбито. За эти три дня в Макеевке его три раза на расстрел выводили, два раза поверх головы стреляли. На третий раз в упор выстрелили, только пистолет оказался не заряженным.

Хьюман Райтс Вотч ознакомилась с фотографией Хомченко, сделанной через две недели после его освобождения. Вся верхняя часть тела у него на тот момент была покрыта обширными гематомами.

После инцидента с Хомченко, Якубенко и Швайкой участники молитвенного марафона отказались от публичного формата акции.

Отказ от ответственности:

Это не публикация УВКБ ООН. УВКБ ООН не несет ответственности за его содержание и не обязательно одобряет его. Любые высказанные мнения принадлежат исключительно автору или издателю и не обязательно отражают точку зрения УВКБ ООН, Организации Объединенных Наций или ее государств-членов.